Пекине нужно время, чтобы решить, что делать с северным соседом. В понедельник в Риме прошли консультации советника президента США по национальной безопасности Джейка Салливана и главы канцелярии по иностранным делам, члена политбюро Центрального Комитета Коммунистической партии Китая Яна Цзечи. Встреча не была срочной, она планировалась заранее в развитие онлайн переговоров президента США Джо Байдена и председателя Китая Си Цзиньпина в ноябре 2021 года. Во многом американо-китайский диалог последнего времени подводит итоги и очерчивает перспективы отношений в контексте 50-летия установления дипломатических отношений. Они во многом перевернули мир, сначала способствуя крушению бывшего СССР в холодной войне, затем сформировав нынешнюю систему международных отношений, где США и Китай играют основную роль. Встреча Салливана и Яна, проходи она в мирное время, охватывала бы широкий круг вопросов стратегического взаимодействия двух наибольших экономик мира — глобальные инфраструктурные инициативы, ситуацию вокруг Тайваня, проблемы Северной Кореи и Ирана, отношения между Индией и Пакистаном. Часть этих вопросов затрагивалась на встрече. Но, по признанию сторон, основное время из тех семи часов, которые она длилась, было посвящено войне России против Украины. Прекратить эту войну невозможно без по крайней мере очерчивания перспектив России как агрессора в той мировой архитектуре, которая сложится после войны. Публично никакие результаты встречи в Риме не оглашались, кроме того, что разговор был трудным и полезным. На поверхности переговоров были американские данные о готовности Китая удовлетворить запрос России о помощи в войне против Украины. Об этом сообщили ведущие американские издания накануне встречи. Также накануне эта информация была представлена США их союзникам, очевидно, в деталях, недоступных СМИ. Из сказанного публично известно, что Россия запросила у Китая зенитные ракетные комплексы, беспилотные аппараты, разведывательное оборудование, бронетехнику, машины тылового обеспечения и сухие пайки для войск. США перед встречей в Риме публично предупредили, что поддержка России как военной продукцией, так и предоставлением инструментов для обхода западных санкций будет иметь последствия для Китая. Одного этого предупреждения было достаточно, чтобы фондовые рынки Китая пошли вниз. Однако война России против Украины ставит США и Китай перед гораздо более важным выбором: какой будет архитектура безопасности после завершения войны. На фоне общего понимания, что отношения между США и Китаем слишком глубоки, чтобы доводить дело до новой холодной войны, позиции сторон сильно расходятся. США сделали свой выбор — Украина должна отстоять свой суверенитет и территориальную целостность, быть отстроена как демократическая страна с рыночной экономикой. Для этого на Россию должно быть оказано максимальное давление для лишения инструментов ведения войны. Китай со своей стороны заявляет, и, скорее всего, так и есть, что ему не нравится происходящее между Россией и Украиной. Китай призывает к дипломатии, но не считает Россию виновной в происходящем. При этом Пекин избегает ответа на принципиальный вопрос, поощрял ли он Москву в планировавшемся нападении и продолжает ли поддерживать ее в достижении провозглашенных Путиным целей. В первые дни войны в Китае, со ссылкой на анонимных представителей власти, появлялись публикации о том, что в китайских интересах было бы мягкое поглощение Россией Украины с приближением новой российской империи к границам НАТО и ЕС по всему фронту. Это должно было привести к внутреннему расколу западных союзов и связыванию США европейскими проблемами. Очевидно, это привело бы также к деградации альянсов, созданных США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и воспринимаемых Китаем как направленные против его интересов. Но ситуация получилась совсем иной, чем виделось в Пекине. Нападение на Украину оказалось кровавым и провальным для России в военном отношении, РФ очутилась перед перспективой экономического краха, НАТО и ЕС консолидировались, США восстановили свое лидерство. В китайской прессе появились оценки, что российская власть стала слишком токсичной, поэтому в стратегических интересах Китая от нее дистанцироваться. Но это еще далеко не мейнстрим китайской политики: еще совсем недавно, в феврале, президент России Владимир Путин и председатель Китая Си Цзиньпин согласовали декларацию, в которой было сказано, что партнерство между их странами не имеет границ.
Китай вряд ли решится оказать России прямую военную помощь, даже в виде поставок второстепенных вооружений. Это явно противоречило бы позиции Китая, согласно которой войну России против Украины пора заменять дипломатическим решением. Но косвенное экономическое содействие Китая этой войне вряд будет остановлено. Из доступных России национальных резервов примерно в 350 млрд долл. до 150 млрд приходится на активы, номинированные в китайской валюте, из них высоколиквидные составляют, возможно, около 100 млрд. Китай вряд ли их блокирует. Но, вероятно, США будут следить за тем, чтобы эти активы не конвертировались Китаем в доллары для облегчения международных валютных операций России, в том числе для обслуживания долга российских субъектов перед западными инвесторами, составляющего около 170 млрд долл., из которых около 120 млрд приходятся на долг перед международными банками. Что касается корпоративного долга России, составляющего 480 млрд долл., вряд ли его китайская часть окажется под ограничениями. Эта часть долга погашается российским экспортом в Китай, который вряд ли будет остановлен. Таким образом американское давление на Поднебесную способно привести к тому, что Пекин не будет спасать Россию от приближающегося технического дефолта по внешним обязательствам. Но Китай откровенно не готов присоединяться к западным санкциям, хотя, возможно, этого было бы достаточно, чтобы убедить Россию отказаться от войны и искать «дипломатическое решение», как об этом говорят в Пекине. Диалог с Китаем о российско-украинской войне труден для США. Недавние представления о том, что главным вызовом американским интересам является Китай, ушли в прошлое. Это значит, с Пекином нужно выстраивать новые отношения, учитывающие глубину взаимной зависимости. И эти отношения зависят от не менее трудного выбора Китая. Дальнейшая поддержка России превращает его в соучастника войны против Украины. Это разрушает основы международного успеха Китая, достигнутого за последние десятилетия. Успех этот строился вначале на дистанцировании от СССР, затем на сближении и партнерстве с Западом. С другой стороны, присоединиться к западному давлению на Россию означало бы для Китая признать поражение в противостоянии с США за глобальное влияние. Россия была важным инструментом в этом противостоянии. Но этот инструмент оказался неэффективным и даже опасным для стратегических интересов Китая, которые все еще состоят в экономическом процветании и экспансии влияния. Теперь в Пекине должны решить, что с этим инструментом делать. Возможно, Китаю нужно время для выработки внутреннего консенсуса вокруг уже имеющегося видения. Даже утилизация инструмента, если такое решение принято, требует времени. Но, возможно, Китай, все еще не знает, что делать с Россией, и склонен продолжать наблюдать за ходом боев Украины с российскими войсками за свою территориальную целостность и суверенитет. Однако просто ждать тоже опасно, поскольку ошибочная ставка на Россию, становясь все более очевидной, превращает Китай сначала в соучастника войны, затем — в проигравшую сторону. Еще в недавнем довоенном прошлом едва ли не главной заботой Украины казалось то, чтобы решения о ее будущем не принимались США и Россией за ее спиной. Теперь на мировой повестке переговоры США и Китая о будущем самой России. В этих переговорах Россия уже выглядит лишней. Пожалуй, это главный результат римской встречи Салливана и Яна.
