«Здоровье» (АКИpress) -  Жительница Бишкека с матерью с подозрением на COVID-19 попали в больницу и стали свидетелями происходящего хаоса и паники как среди пациентов, так и медицинского персонала.

Обе лечатся в отделении урологии Национального госпиталя, которое было перепрофилировано под пациентов с пневмонией.

Своими впечатлениями девушка поделилась в ночь с 30 июня на 1 июля в соцсетях, что сразу вызвало бурную реакцию среди пользователей – ее сообщениями продолжают активно делиться.

АКИpress с ее разрешения публикует текст с небольшими сокращениями:

Нас с мамой госпитализировали в нац госпиталь с двусторонней пневмонией, ужасным кашлем и одышкой.

Никак не могу собраться и написать, что тут твориться ?

— NB (@tompina__) June 30, 2020

Нас с мамой госпитализировали в национальный госпиталь с двусторонней пневмонией, ужасным кашлем и одышкой.

Никак не могу собраться и написать, что тут твориться.

Краткая предыстория: папа у нас заболел ангиной, меня вызвали сделать ему уколы. Уколы не помогали, сдал тест – вышел положительный. Мы все следом снова сдали, тесты отрицательные. А нас 6 человек, из которых трое – маленькие дети.

Только мы успокоились, что получили отрицательные результаты, на следующий день начинает болеть мама. Слабость, тело ломит, жуткие головные боли и кашель.

Через день вечером ухудшения у меня, температура 38 и кашель.

Срочно отправляем детей с сестренкой ко мне на квартиру.

Усиленно лечимся с мамой. Три дня лежим пластом, улучшений – ноль.

Звонит сестрёнка, у братишки 10 лет тоже температура 38. Все хором записываемся на КТ – у всех вирусная бронхопневмония с фиброз-изменениями.

У братишки полегче, поражений нет. По совету Камчыбек Аскаровича, решаем его оставить на домашнем лечении, т.к. вместе с нами ребёнка все равно не госпитализируют.

Ищем медсестру, чтобы лечиться дома. Никого нет.

У мамы сатурация падает до 86, уже даже не встаёт.

Я более менее была, но дома трое лежачих по разным комнатам и сама с пневмонией, бегала то кому воды подать, кому какое лекарство, кому кушать надо, кому давление померить. То вверх, то вниз по дому. В итоге вечером свалилась с одышкой и температурой 39.3.

Впервые схватила панику, беру маму, еду в национальный госпиталь. Повезло, разворачивают новые койки в урологии, еле тащу маму и вторым рейсом бегу за двумя сумками.

Очередина, люди орут, дерутся. В приемной мерят температуру маме и мне, у обеих 39, сатурация у мамы 88, а у меня 92.

Пацаны в приемной ругаются, говорят «Вы же бегаете, на своих двух же пришли, не будем брать».

Я ору: Чё, обязательно полу-мертвыми надо привозить? Лучше быстрее прокапать и за 2-3 дня нас отпустить. Не берут.

Впервые была ситуация, когда папы и мужа не было рядом. Теряю все надежды. Звоню маминым братьям, у нее их, к слову, пятеро. Поняла преимущество многодетных семей: они реактивно собрались за полчаса. Обзвонили всех и вся, кто-то поехал за лекарствами, кто-то за ужином, кто-то отвозить мою машину.

К сожалению, не без подключения связей нас, наконец, берут. Говорят идти без сопровождения на 5-й этаж и ложиться в любую свободную палату.

Лифт занят тяжелейшими на каталках.

Тащу сперва маму, занимаю кровать. Спускаюсь опять за двумя баулами, тащу снова на 5-й. В отделении, которое открыли час назад, уже 30 человек.

На отделение одна медсестра. Лекарства пока не подняли, покупайте сами, пока не принесут. Рядом лежит апашка лет 65, просит принести и ей. Бегу в аптеку за недостающими. И так несколько раз, потому что то одного, то другого нет.

В 12 ночи валюсь с одышкой. Начинают капать.

В соседней палате дедушка-дунганин в тяжелом состоянии, двое сыновей, к счастью, привезли новый кислородный концентратор. Но почему-то лучше не становится, все бегают по коридорам, звонят кому-то, кричат. В один момент, сыновья хором начинают пропевать суры из корана.

В один момент врывается девушка, кричит: «Берите мою маму, она умирает, у неё сахар и высокое давление». Ей говорят, что отделение полное. Она орет, что если не возьмут, то повесится прямо перед зданием. Врачи начинают шуршать, связываться с приёмным отделением.

В палате напротив женщина с астмой, дышать не может от слова «совсем».

Заказывают кислородные аппараты по рации (тут все врачи на рациях), на другом конце кричат, что пока нет, будут скоро. Женщина и ее дочка плачут навзрыд на все отделение, звон в ушах. Просто страшный сон.

И так всю ночь!!!

Бедная медсестра, одна на 30 человек, но остается очень приветливой и доброжелательной. Говорит, что это ее работа, клятву давала. Утешает, что поправимся.

Смена из одной медсестры и двух врачей дежурит по 6 часов. В 8 утра врывается новая бригада. Старший врач мне сильно напоминает военного командира. Голос громкий, командует лихо. Все двигаются оперативно. Всех обходит, расспрашивает.

Молодой парень всем в живот колит лекарство для разжижения крови. Параллельно берут анализы, медсестра неопытная, в вены не попадает. Зовут ребят из реанимации, те приходят, ставят всем бронули. Полное ощущение, что я где-то в военном госпитале и все после сражений.

С палаты слева слышится как тяжело дышит мужчина. С каждой минутой все сильнее и хрипче, ноет и просто страдает до ужаса. Старший врач в 10 раз с кем-то связывается, просит аппараты. Их нет. Реанимация отказывается, свободных мест нет.

20 минут тишины.

Вдруг женщина выбегает в коридор, кричит: «Помогите, мужчина умер!»

Все сбегаются, что-то роняют по полу, зовут реаниматологов. Делают массаж сердца, просят адреналин. Появляется пульс, забирают, наконец, в реанимацию.

Позже по рации слышим, что там у них 5 ИВЛ и 7 пациентов. Что-то пытаются делать. Кто-то орет, что вот-вот умирает. Врач-командир громко орет: «В мою смену никто не умрет». Все ловят тишину...

Из-за густоты крови у мамы то лопаются вены, то лекарство вообще не идёт. Медсестра говорит, что бессильна. Сейчас придёт кто-то поопытнее со второй смены. Вторая смена вообще не приходит. Нет ни одного врача и медсестры до 19.30.

Женщина с астмой впервые за два дня встает в уборную, в нашу палату. Рыжая женщина лет 50, вся трясется и синеет. Не выдерживаю, иду вниз – с 5-го по 1-й ни в одном отделении не найду никого. В приемной толпа, 4-5 машин скорой помощи, в приемной двое. Поднимаюсь опять впустую.

К счастью, за мной, спустя минут 5, поднимается новая смена. Время 19:30.

Женщина с астмой начинает оооооочень сильно кашлять, то ли рвёт ее, то ли просто кажется. Привозят каталку, пока ее переносят, она очень сильно плачет. Когда увозили, она так СИЛЬНО ВЫЛА.

Через час умерла...

Дочка вернулась, плача под нос, начала собирать постель и заталкивать все вещи по пакетам. Врач выразил соболезнования, сказал, чтобы она сама не болела. Мы все плачем навзрыд.

Господи, что творится.

Я понимаю, может кому неприятно это все читать, но я уже не могу все это держать в своей голове...

Только мы успокаиваемся, проходит где-то час, сквозь закрытое окно (!) слышим просто невообразимый ор. Бегу к окну, женщина лежит прямо на полу, у неё там, кажется, тоже мама умерла.

В доказательство. Я сняла специально и выслала всем, чтобы боялись и сидели дома. Люди, просто берегите себя и своих близких. Врачи тут лезут из кожи вон, но не справляются. Они очень стараются, мы их благодарим каждую минуту.

В доказательство. Я сняла специально и выслала всем, чтобы блин боялись и сидели дома. Люди, просто берегите себя и своих близких. Врачи тут лезут из кожи вон, но не справляются. Они очень стараются, мы их благодарим каждую минуту. pic.twitter.com/N9plV1cY0N

— NB (@tompina__) June 30, 2020

Про умерших говорят, что слишком поздно обратились. А что им было делать, если не принимали без теста и без температуры? Я не знаю, почему такой алгоритм приняли.

Эта женщина-астматик, кстати, обманом пришла на госпитализацию, сказав, что у нее пневмония, просто чтобы добраться до кислородного аппарата. Потому что 3 дня безуспешно пыталась попасть в свою больницу, а скорая вообще не ехала. В итоге, бедная, так и не добралась до воздуха...

Врачи говорят, что их просто бросили и пихнули в огонь. Нам бы больницу построили лучше отдельную, легкой конструкции, и лекарств бесперебойное поступление, нам и зарплаты сейчас не надо. Рядом бабуля их ругает: «Как не надо? Дураки что ли? А дети ваши тоже лекарства на ужин будут?»

Бедные врачи переживают, что пока здание урологии занято под внебольничную пневмонию, настоящие пациенты урологии с серьезными заболеваниями ведь тоже страдают и, возможно, умирают без помощи...

О нас с мамой. Сегодня температуры, к счастью, уже не было, стало легче, одышки меньше. У мамы в легких фиброзных нарушений куда больше, чем у меня, но она торопится домой. Да и я тоже. Надеемся, что нас завтра-послезавтра отпустят, чтобы освободить место другим. Ищу медсестру домой.

Таких эмоциональных качель у меня не было никогда. И такой близкой ко мне смерти. И на похоронах то всего пару раз была. Мама и бабуля рядом более психически устойчивые. Я каждый час в туалете реву, потом прихожу в себя.

Благодарю всех звонящих родных, друзей и коллег. Спасибо за внимание всем. Будьте здоровы.

Подробнее: zdorovie.akipress.org/news:1628897/?f=cp

Нас с мамой госпитализировали в нац госпиталь с двусторонней пневмонией, ужасным кашлем и одышкой.

Никак не могу собраться и написать, что тут твориться ?

— NB (@tompina__) June 30, 2020