Сотни тысяч граждан Кыргызстана в настоящее время живут, работают и учатся за границей. Хотя большинство исследований и отчетов, как правило, фокусируются на трудовой миграции в Россию, потому что, действительно, это пункт назначения номер один для большинства мигрантов, кыргызская диаспора является растущим сообществом в Европе и Северной Америке. Центральноазиатские мигранты в целом и кыргызстанская диаспора, в частности, представляют собой отдельное сообщество людей со множеством взаимосвязанных идентичностей: азиатских, постсоветских и мусульманских.
В последние годы проблема миграции являлась горячо обсуждаемой темой в США и Кыргызстане. Администрация Трампа неоднократно пыталась ограничить как легальную, так и нелегальную миграцию, особенно из стран с преимущественно мусульманским населением и южноамериканских государств. Хотя предложения мусульманского «запрета на въезд»[1] и стены вдоль мексиканской границы,[2] были оспорены Конгрессом США и Верховным судом, общая политическая риторика в Белом доме предполагает, что попытки ограничить миграцию, преимущественно из развивающихся стран, по всей вероятности сохранятся. В то время как на американо-мексиканской границе семьи, ищущие убежища, разлучены, а их дети задерживаются и содержатся в клетках; в Кыргызстане политических активистов обвиняют в умышленном проведении акций протеста с целью подачи заявления о предоставлении убежища в Соединенных Штатах. Иммиграционная политика, которая объединяет семьи путем выдачи виз супругам, детям и родителям американских граждан, была обвинена в так называемой «цепной миграции»[3] консервативными политиками и их сторонниками в США. А в Кыргызстане женщины, вступающие в брак с иностранцами, становятся мишенью для ультранационалистов и обвиняются в том, что они оставили Родину и «загрязнили генофонд»[4]. Следовательно, политические и популярные дискурсы в обеих странах обнаруживают глубоко негативные коннотации, связанные с различными способами миграции.