Откуда взялись страхи перед Китаем и насколько они обоснованы?

Пресловутые 55 китайских производств стали лишь поводом для несанкционированных протестов, причины недовольства лежат глубже. Но следует признать, что повод довольно благодарный, поскольку синофобия уже укоренилась в части нашего общества. Возможно, свою роль сыграли и «внутриэлитные разборки». Об этом политолог и китаевед Адиль Каукенов заявил в интервью нашему порталу.

— Сегодня в Казахстане довольно высок уровень синофобии, и это хорошо видно. Но долгое время этому факту не придавали никакого значения. До сих пор власть относится к этому спустя рукава, хотя еще со времен земельных протестов стало ясно, что синофобия из социокультурного феномена перекочевала в разряд факторов внутренней политики.

При этом

– в среднем 18 тыс. абитуриентов в год. На первом месте Россия, куда едут около 60 тыс. Но в этом направлении не столько образовательная, сколько скрытая эмиграция. То есть человек вроде уезжает учиться, но назад не возвращается. А из учащихся в Китае 99% возвращаются домой и работают здесь.

То есть отношение к Китаю достаточно амбивалентное: с одной стороны, высок уровень синофобии, с другой — не боятся отправлять туда своих детей.

— Ноги растут еще из противостояния СССР и Китая, когда и был создан некий «образ врага». Сначала с ним дружили, оказывали им всяческую поддержку, но

на 20 съезде КПСС Хрущев выступил с докладом против культа личности Сталина, что стало причиной для разрыва отношений

Вот тогда-то Советский Союз и Китай на долгое время стали врагами. Причем если те же США от СССР далеко, то Китай рядом.

С китайцами даже было два небольших военных конфликта. И градус истерии продолжила накалять государственная пропаганда, в этих рамках воспитывали поколения, создавались целые литературные произведения.

И вот вся эта китаефобия из советских времен бодро перекочевала в сегодняшний день

— Прочтите наши школьные учебники по истории. Например, в 751 году состоялась Таласская битва — арабских завоевателей и китайской империи Тан. И в этих учебниках почему-то четко прослеживается нескрываемая симпатия к арабам и открытая антипатия к китайцам. В ряде исторических романов примерно то же. Вот и получается, что детей прямо в школе воспитывают определенным образом.

В итоге китаефобия прочно укоренилась в некоторых слоях общества. Но особенно в тех, где есть протестный потенциал.

— Какую связь протестный потенциал имеет с синофобией?

— В обществе есть сложившееся недовольство в целом текущей ситуацией, некое глухое раздражение, которое готово выплеснуться наружу – нужен только повод. И вот он появился. Причем на самом деле уже устарел – информация об этих 55 заводах появилась еще в 2014 году, но сегодня очевидно, что это просто нереализуемо. Но как повод вполне сошло. Так что суть не в чем-то конкретном, а в кипении. Ситуация сейчас напоминает паровой котел с плотно захлопнутой крышкой. Малейшая щель – и сразу последует взрыв недовольства.

Буквально недавно мы видели такое же ожесточение по поводу выплат. Та же российская политика вызывает не меньший ажиотаж. Глубинные причины в том, что в Казахстане есть разрыв дискурса власти и населения,

у части общества есть чувство откровенной обиды. Люди не получили блага, которые, как сами считают, должны были получить,

и ищут повод высказаться.

— Вряд ли совсем совпадение. Может есть внутренний источник, то есть региональные элиты таким образом пытаются показать, что их не совсем устраивает, как делится пирог.

Когда нефтяных денег было много – хватало на всех, но сейчас доходы снижаются

И есть некая вероятность, что элиты на этом стараются заполучить какие-то выгоды. Осложнить и заранее «обнулить» результаты визита – это тоже возможный ход внутриэлитной борьбы.

Традиция такова, что по итогам визита президент должен будет предъявить результаты. То есть «в рамках визита были достигнуты следующие соглашения» – и список таковых. Но если возникнет волна возмущения против совместных проектов, их заключить уже представляется не совсем возможным. А если заключат, то объявлять с точки зрения государственного пиара может быть не очень выгодно. Так что может быть и не просто совпадение. Мы видим, что по имиджевой составляющей визита уже нанесен удар.

— На самом деле и сам повод не совсем понятный, так что сколько людей возможно было вообще под него вывести, столько и вышло. Но посмотрите, как все отражается в СМИ и соцсетях.

Сейчас все только об  этом и говорят и будут говорить, а самое главное – вспомнят об этом позже

В социальных сетях вообще-то память короткая – ее хватает на 3-4 дня, но после визита к этому вопросу можно будет вернуться. Да и госаппарату трудно будет это все презентовать, зная, что три недели назад им приходилось оправдываться по поводу других проектов.

Кроме того, нужно помнить о сочувствующих. Даже если вышел всего один человек, всегда есть некое количество, кто просто не решился. Повод оказался недостаточным, чтобы пойти и рискнуть здоровьем, работой и социальным благополучием. Будет более серьезный повод — тогда выйдут тоже.