После развала национал-демократической оппозиции в роли националистов в казахстанской политике выступают неорганизованные маргиналыВ советском дискурсе казахские националисты — прежде всего алашординцы — представали реакционной силой: они якобы стремились вернуть архаичные традиции, власть баев, ограничить свободу совести и выражения. В качестве прогрессивных людей, сторонников эмансипации и развития представали коммунисты.

Так продолжалось до самого развала Советского Союза, когда национализм перестал быть ругательным словом. Но с тех пор прошло почти 30 лет, и удивительным образом в лозунгах большинства современных казахских националистов (по крайней мере, они себя так называют) проглядывается как раз то, что хотели увидеть в национализме советские идеологи — желание архаизировать общество, загнать казахскую женщину обратно на кухню, привить молодежи паттерны поведения старины и прочее.

Современные националисты превратились в политических маргиналов (впрочем, как и любые другие движения) отчасти потому, что власти в начале 1990‑х работали на разрушение институционализированных национальных сил. Отсутствие таких организаций привело в первую очередь к потере связи между поколениями политических деятелей. Поэтому у сегодняшних молодых националистов плохо с политической культурой и с тактикой протеста. Не говоря о том, что с некоторыми из них нужно провести ликбез, объясняя разницу между этническим и гражданским национализмами.

Expert Kazakhstan продолжает цикл материалов по политической истории Казахстана. В предыдущих статьях серии мы вспоминали период прихода к власти Нурсултана Назарбаева, говорили о причинах и природе противостояния президента и парламента в 1990‑х, рассуждали о демарше младореформаторов против назарбаевского режима и пытались понять, почему казахстанскому обществу уже в 1995 году не была интересна альтернативная, более демократическая конституция.

В сегодняшнем выпуске вспомним о Гражданском движении Казахстана «Азат» (ГДК «Азат»), платформа которого строилась на национально-демократических ценностях. В 1991 году «Азат» оказался практически единственной организованной силой, которая выступила против празднования 400‑летнего юбилея местного казачества в Уральске. Азатовцы расценили празднование юбилея на территории Казахстана как покушение на суверенитет республики. Победа азатовцев над казаками укрепила их авторитет среди казахов, что не понравилось власти, и она, как уверяют участники движения, взяла курс на развал «Азата». Наш собеседник — участник тех событий Жасарал Куанышалин — бывший зампредседателя ГДК «Азат».

 

— Время создания «Азата» говорит само за себя. В начале 1990 года в воздухе витал дух свободы, некоторые из бывших союзных республик начали провозглашать суверенитет. Все это, естественно, не могло нас обойти. Несколько известных людей, которые впоследствии создали движение «Азат», озаботились сложившейся ситуацией. Они поняли, что настало время для создания организации, которая должна работать на провозглашение суверенитета.

— Да! Создание самостоятельного государства. Точнее, возрождение казахской государственности. Поэтому тут следует говорить также и о возрождении идей Алаш-Орды. Мы считали, что Алаш-Орда в свое время поднимала совершенно правильные лозунги и ставила перед собой правильные цели.

— Конечно, но мы учитывали ситуацию, которая сложилась у нас. Одно дело Прибалтика, другое — Кавказ, и третье дело — Казахстан, Средняя Азия. Недаром говорят: по одежке протягивай ножки. Мы дольше находились под властью Кремля, наша страна пережила тяжелейшие колониальные потрясения, поэтому мы не могли сразу брать быка за рога. Я, да и другие считали, что сначала необходимо добиваться ослабления существующей имперской системы. И уже потом идти к полной независимости. В 1990‑м сложно было ставить вопрос ребром — о полной независимости.

Мы пытались приблизить день независимости. Я считал, что СССР должен строиться по образцу конфедерации, а не федерации. То есть через конфедерацию идти к полной независимости. Отстаивая эту идею, в августе 1991 года я сидел в голодовке. Вот такие предпосылки были для создания гражданского движения Казахстана «Азат». Эти идеи были отражены в программе и уставе организации, а на первом съезде, который прошел в октябре 1991 года, мы их озвучили.

— Тут следует сказать, что мы ориентировались на национальную демократию, планировали национально-демократическое государство, а это и есть политика Алаш-Орды. Понятное дело, что между началом и концом ХХ века достаточно большой промежуток времени, поэтому мы вносили коррективы сообразно ситуации в самом Казахстане и общемировой. Все это учитывалось. Лично я внес такую коррективу: в Казахстане должна непременно проводиться политика деколонизации, так как без этого невозможно построить независимое государство в бывшей колонии. Деколонизация — главная основа для достижения подлинной независимости. Провозгласить независимость легче, чем построить реально независимое государство.

 

— Для понимания ситуации надо знать этих людей. Да, Исиналиев был в партноменклатуре, министром иностранных дел Казахской ССР, членом ЦК Компартии Казахстана. Но по своему складу ума и характеру он был именно национал-демократом. В советское время, понятное дело, такое возбранялось, и поэтому люди держали это в себе.

Исиналиев был не просто умным, а мудрым человеком. Он пропускал через себя все, о чем тогда говорили: вопросы достижения независимости, историю Алаш-Орды… Все это жило в нем. И когда случился Желтоксан, он был первым, кто официально поднял этот вопрос, причем на пленуме ЦК Компартии Казахстана в июне 1988 года. За подобную «крамолу» его вынудили уйти в отставку. Поскольку он был председателем «Азата», а я — его первым заместителем, мы тесно общались. И, говоря об этом вопросе, он объяснял мне так: его уволили именно за требование рассмотреть декабрьское восстание по справедливости и на союзном уровне. После отставки ему не оставалось ничего другого, как реализовывать эти идеи в качестве независимого политика на общественно-политическом поле.

— Да, он оказался в свободном плавании. И стал автором идеи создания «Азата». Поэтому не случайно, что он находился во главе нашего движения, сначала как сопредседатель, а потом как председатель. И принципиально отстаивал все программные установки, которые провозгласил «Азат». А они были направлены на цели реализации национал-демократической политики. И когда движение начало проявлять себя в конкретных ситуациях в качестве организованной силы, оно работало, естественно, в русле этих установок.

В частности, «Азат» поднимал вопрос создания новой конституции, предлагал новую систему управления и новый режим власти сообразно национал-демократическим идеям. В первую очередь мы требовали ликвидировать КПСС, допустить в парламент неформалов, иначе говоря — демократов. Сам Исиналиев об этом написал множество статей, выходили его интервью. Одним словом, выступал в роли идейного лидера. Поэтому, наверное, нет ничего удивительного в том, что бывший номенклатурный работник в новых условиях стал застрельщиком нового движения национал-демократического толка.

— Я не говорил, что власть нас поддерживала. Тут следует прояснить важный момент: в самом начале, когда движение только создавалось, власть в лице Назарбаева одобрила его появление. Да, Исиналиев был хорошо знаком с главой КПК, который, собственно, и отправил его в отставку. После чего, возможно, между ними и состоялся какой-то разговор по поводу создания «Азата». Однако было бы некорректно с моей стороны расспрашивать Маке о его контактах с Назарбаевым, поэтому тут я могу лишь строить предположения. В том смысле, что, возможно, какая-то договоренность была о создании в каких-то рамках движения, но не более того. Однако, будучи первым заместителем Исиналиева, я никогда не видел и не ощущал никакой поддержки со стороны власти. А после сентябрьских событий в Уральске, когда начался открытый конфликт с властью, и вовсе говорить о любой поддержке не приходится.

 

— Несомненно, там была рука Кремля. И это даже не гипотеза. У Уральских событий есть предыстория, без знания которой невозможно понять их суть. Дело в том, что Желтоксан и сентябрьские события в Уральске имеют одну общую основу — земельный вопрос. А именно план Кремля по присоединению к России западной части Казахстана. Однако на официальном уровне об этом до сих пор никто не говорит, это не вошло и в официальную историю Казахстана, поскольку главные действующие лица еще находятся в руководстве страны.

Как вы думаете, почему случился Желтоксан? Обычно говорят: из-за того, что Динмухамеда Кунаева сняли с должности за 17 минут и на его место посадили пришлого Геннадия Колбина, люди вышли протестовать. Но в этой версии нет ответа на вопрос: почему сняли Кунаева и зачем назначили Колбина?

А ответ в следующем: генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев, коротко говоря, под шумок о перестройке, демократизации, гласности негласно поставил на повестку дня вопрос о создании «общего экономического района», куда вошли бы Оренбургская, Гурьевская и Уральская области. Три области — одна российская и две казахстанские — должны были составить один общий экономический район с центром, подчеркиваю, в Оренбурге.

Зачем нужен был такой район? Чтобы, по утверждению кремлевских бонз, освоить нефтегазовые богатства этого региона. Ибо Казахстан не мог, якобы, сам справиться с такой задачей, поэтому это должно было стать общесоюзным делом. Но Кунаев — человек опытный в политике, хорошо разбирающийся в ее хитросплетениях — с самого начала прекрасно понимал, что за этим стоит в действительности. Оренбург, напомню, когда-то был столицей Казахской республики, но в 1925 году его включили в состав РСФСР. А теперь планируется присоединить к нему, фактически к России, две нефтегазоносные казахстанские области! Кстати, на них сегодня строится, как известно, львиная доля всей экономической политики Назарбаева. Если бы их не было, я даже не могу представить себе, какой бы она была…

Итак, прекрасно поняв замысел Кремля, Димаш-ага ни в какую с ним не соглашался. Его уговаривали и так, и эдак, как говорится, и кнутом, и пряником, но так и не смогли уговорить. Окончательно убедившись, что с ним ничего не получится, Кремль решил сделать ход конем: в конце 1985 года в городе Аксай Уральской области прошло большое совещание, куда прибыли тогдашний председатель Совета министров СССР Николай Рыжков, Михаил Соломенцев, который когда-то входил в высшее руководство Казахстана, и другие персоны из Москвы, а из Алматы — делегация во главе с Кунаевым и Назарбаевым — председателем Совета министров Казахской ССР.

На этом совещании вопрос был поставлен: «Как вы смотрите на то, чтобы создать такой район?» Тогда Кунаев отстоял интересы республики. Разговор о едином экономическом районе прекратился, попытка кремлевских руководителей вновь оказалась неудачной. После этого они поняли, что следует принимать уже жесткие меры, а именно отстранить Кунаева от власти.

— Я основываюсь на конкретном, скажем так, свидетельском показании.

— Не участника, но обладателя точной информации. Я говорю об Исиналиеве. Он же тогда был министром иностранных дел Казахской ССР и находился внутри процесса, досконально знал всю эту кухню. И рассказал мне об этом под большим секретом.

 

— Снимая Кунаева с должности, Кремль не ожидал, что это вызовет сопротивление. Там рассчитывали, что все пройдет по старинке — Москва приказала, здесь все взяли под козырек, Колбин на месте и сделает все как надо. Но тут грянул Желтоксан! Причем так, что гром прокатился на международном уровне. В связи с чем уже нельзя было реализовывать задуманное и было решено отложить все до лучших времен.

Лучшие времена настали в 1991 году. Задумка была воспользоваться празднованием 400‑летия служения Уральского казачества царю-батюшке, чтобы организовать сепаратистско-автономистскую бучу. В Уральске на реализацию этого плана работали местные кадры Кремля: депутат союзного парламента Маркин, депутаты парламента Казахстана Своик, Водолазов, Калугин, атаман Качалин, местные журналисты и писатели соответствующего толка. В апреле 1991 года представители казачества подали заявление в Уральский городской Совет народных депутатов с просьбой провести означенный юбилей. Подняли лозунг, что Уральск — казачья земля, начались митинги и демонстрации с требованием автономии…

— Нет, до этого. А на указанные дни пришелся разгар событий. В связи с казачьими митингами в набат забила председатель Уральского облотделения общества «Қазақ тілі» Айсулу Кадырбаева, которая входила также в руководство областного отделения «Азата». Она несколько раз приезжала в Алматы, ставила этот вопрос перед руководящими органами республики и общественными организациями, в первую очередь перед «Азатом».

— А какую можно было ожидать реакцию от них в то время?! Когда речь идет о крупных исторических событиях, следует хорошо знать действующих лиц. Я коротко обрисовал ситуацию с сепаратистами и автономистами. А что касается руководства Казахстана, в нем вся загвоздка. Как известно, оно тянуло с провозглашением независимости в то время, когда другие уже давно ее объявили. Не говоря о Прибалтике и Кавказе, к тому времени свою независимость легализовали все соседние с нами республики Средней Азии. А Назарбаев все тянул и тянул. Почему? Потому что он был очень близок с Горбачевым и другими деятелями Кремля, которые обещали ему в случае сохранения Союза — речь шла об обновленном Союзе — пост союзного премьер-министра…

 

— Эти слова отнюдь не означали, что он давал какие-то поручения «Азату». Текст той телеграммы составлял я. И мои слова «во исполнение вашей президентской воли» как бы напоминали ему его же публичное заявление в центральной печати о том, что нельзя проводить юбилей в Уральске. Тем самым я возлагал на Назарбаева ответственность за происходящее.

В этой связи обязательно надо вспомнить некоторые факты. Скажем, когда около 300 казаков во главе с Всероссийским атаманом Мартыновым прибыли в Уральск, они первым делом подняли трехцветный российский имперский флаг в церкви, провели там молебен, там же провозгласили автономистские и сепаратистские лозунги.

— Да, мы туда пришли в это время. Дело чуть было до драки не дошло, но обошлось.

— Председатель Уральского облсовета Нажмеден Ескалиев все эти дни нигде не появлялся, буквально спрятался. Шутили, что «празднует день своего рождения». А после тех событий, произошедших в церкви, я пошел к председателю Уральского облисполкома Владимиру Гартману. Секретарша не хотела меня пускать, но в такой ситуации я не стал церемониться и буквально ногой открыл дверь. А он сидит один в кабинете. Между нами произошел такой диалог: «Вы что тут сидите?! Другое государство фактически оккупировало город, подняло чужой флаг, а вы сидите как ни в чем не бывало?!» — «Не мешай работать!» — «Ничего себе, не мешай работать! Ты что тут расселся, как боров?!» — «Это не твое дело» — «Хорошо, будем знать, кто ты такой. Будем знать, что с тобой делать в дальнейшем!» И я ушел, хлопнув дверью. Такова была реакция местной власти на вторжение казачьих вояк в город.

Потом мы из числа прибывших в Уральск из 13 областей Казахстана 300 человек и местных участников митингов набрали 113 добровольцев, которые, согласно предложенной мной ненасильственной акции протеста в духе Ганди, поклялись сделать все, чтобы не допустить ни колонизаторского праздника, ни кровопролития. Ибо мы уже знали, что, согласно плану провокационного праздника, в роще за городом стоят войска из России, готовые в случае пролития крови немедленно приступить к делу по сценарию захвата Приднестровской Республики.

Кстати, цифру 113 никто не устанавливал специально, просто столько людей подписало текст клятвы. И никакого распределения по областям не было, как кое-кто говорил. Был принят предложенный также мной лозунг Всереспубликанской мирной акции протеста: «15 сентября — для казаков день 400‑летнего юбилея служения царю-батюшке, для казахов — день 400‑летия начала завоевания казахских земель казаками, то есть день Национального траура. Никаких концертов в день траура!!!»

И мы, 113 человек, пошли строем к Дому культуры «Зенит», где должен был состояться казачий концерт. Впереди шли Айсулу Кадырбаева, я со знаменем «Азата» и Орал Саулебаев — начальник созданного в Алматы при «Азате» штаба оперативного реагирования «Аттанайық Ақжайыққа!». Мы подошли к «Зениту», и тут нас остановила милиция. Она встала шеренгой перед нами. Вскоре подвезли на автобусах казаков, они в своих лампасах и побрякушках строем прошли в Дом культуры.

Следует отметить еще один важный момент: члены штаба прибыли в Уральск 13 сентября и сразу организовали митинги против празднования казачьего юбилея. В тот же день поездом прибыли российские казаки. И все эти дни, включая 16 сентября, шли многолюдные митинги азатовцев. Такого в то время не только Уральск, но и Казахстан в целом не видел!

 — Доходило и до 10 тысяч.

 

— Нет, они после начала азатовских митингов попрятались. Поняли, что дело серьезное. Они же рассчитывали, что все будет просто. Не ожидали такого противодействия и были просто в трансе, наблюдая все эти дни за многотысячными митингами казахов…

Так вот, 15 сентября мы, 113 активистов, пошли к «Зениту», строго сказав митингующим на площади у горисполкома, чтобы они никуда не ходили, оставались на месте, что мы пойдем и уладим дело.

Но когда там услышали, что казаки строем прошли в Дом культуры, всей массой хлынули в ту сторону! Там же все рядом, расстояние небольшое. А мы, 113 активистов, когда увидели несущуюся по улице огромную волну народа, честно говоря, испугались! Это было зрелище! Страшно было даже подумать, что эта волна сейчас накроет «Зенит»! Поэтому мы, чтобы не допустить столкновения, встали перед ними живой цепью. Однако не было никакой гарантии, что толпа не прорвется. Но тут, к счастью, вперед вырвалась Хадиша Карибаева из Жамбыла, бросила перед ними белый платок и закричала: «Остановитесь!» И люди остановились как вкопанные!

Дело в том, что многие не знали эту традицию, согласно которой никто из казахов, мусульман не может переступить через платок с головы матери. Но это было у казахов в крови! В генетической памяти! Что и всплыло в коллективной памяти нации в час испытаний! И помогло предотвратить кровопролитие!

Потом прибежал имам мечети Зейнулла, забрался на «газик» и начал читать молитву, тем самым еще больше успокоив собравшихся. Все это дало нам время и возможность для того, чтобы мирно разрешить ситуацию.

Начальник областного УВД полковник Владимир Шумов пытался успокоить собравшихся, говоря, что у казаков идет всего лишь концерт. Но люди ему не верили, а милиция понимала, что в случае чего не сможет удержать их. Я пригласил Шумова посмотреть через кинобудку, что происходит в клубе. Как раз в это время Мартынов на сцене держал пламенную речь о том, что уральская земля принадлежит не казахам, а казакам, и должна войти в состав России. Я спросил у Шумова: «Это и есть концерт?» И он попросил пять минут, чтобы прекратить такой концерт.

— Да.

— Их вывели через задние двери и погрузили в срочно подогнанные автобусы. Когда они приехали, то выгружались на городском вокзале, а теперь их увезли и посадили в поезд на маленькой станции недалеко от Уральска. Оставшиеся же в Доме культуры местные казаки начали было также уходить крадучись через черный ход, но митингующие увидели их и, погнавшись за ними, хорошенько отмутузили многих. Таким образом, ситуация разрешилась, к счастью, без кровопролития. Если, конечно, не считать раскрашенных носов, набитых шишек и помятых боков кое-кого из «бравых сепаратистов». А мы добились главной своей цели: казаки убрались восвояси с позором, наша земля осталась у нас.

 

— После 11‑дневной голодовки Айсулу Кадырбаевой, которая требовала создать правительственную комиссию, была создана Президентская комиссия по исследованию причин и следствий Уральских событий.

— Он в качестве советника президента пытался возглавить, но мы не дали. Сказали, что тут нет руководителя и все равны. В комиссию вошли 9 человек, и мы провели серьезную работу, была собрана огромная масса материалов. Члены комиссии вручили их мне и попросили на их основе составить общую справку. В течение месяца я написал справку на 40 машинописных страницах. Трое — Абдрахманов, депутат Княгинин, Ашитов из Генеральной прокуратуры — отказались ее подписывать, остальные шестеро — Балмакаев, Валиханов, Даримбетов, Куанышалин, Сарсенбаев, Столповский — подписали. Кворум был, и справка заимела законную силу.

— Мы справку составляли и подписывали в качестве членов президентской комиссии. А раз она президентская, то ее президент и должен был реализовать. Через парламент, правительство или еще как-то — это его дело. Но он, увы, ничего не сделал. Более того, полностью проигнорировал справку! Впрочем, отношение Назарбаева к ней отражают его слова, которые он сказал спустя некоторое время после Уральских событий. А именно, выступая на собрании Уральского областного актива, он заявил, что эти события «и яйца выеденного не стоят»!

Саму справку мы опубликовали в газете «Азат». Она заняла полностью один номер. Разослали ее президенту, правительству и парламенту, различным организациям и СМИ. Однако она так и осталась вне поля зрения госорганов.

Перечислю первые три предложения комиссии.

Первое: считать деятельность Уральских казачьих организаций антиконституционной, угрожающей государственной независимости и территориальной целостности Республики Казахстан, оскорбляющей национальную честь и достоинство казахского народа, разжигающей межнациональную рознь, дестабилизирующей общественно-политическую обстановку и преследующей цели возрождения на казахской земле колониальной военно-атаманской структуры, и осудить их действия.

Второе: оценить попытку празднования казачеством различных регионов России на территории Казахстана надуманного 400‑летнего юбилея служения уральских казаков царизму как провокационное и грубое вмешательство в дела суверенного государства извне.

Третье: законодательно запретить создание и функционирование казачьих организаций на территории Казахстана, так как ими грубо попираются законы республики, совершаются действия, направленные на нарушение территориальной целостности Казахстана и воссоздаются военизированные формирования.

— Не могу сказать, какие выводы сделала власть, потому что она ничего на этот счет никогда не высказывала. Но точно знаю одно — она после Уральских событий стала смотреть на «Азат» как на неуправляемую организацию. Ясно, что Назарбаев получил ту мою телеграмму, также он читал наши публикации об Уральских событиях и знал нашу оценку действий властей в той ситуации. И исходя из всего этого, сделал вывод, что национально-демократические движения опасны для власти.

— Во-первых, мы никогда не требовали никакого эксклюзивного места для титульной нации. Во-вторых, кроме акции во время Уральских событий, мы проводили также различные акции против политики власти. Скажем, в июне 1992 года провели на Старой площади 7‑дневную акцию (разогнанную ОМОНом) с требованием отставки правительства Терещенко. Первоначально планировалось требовать импичмента Назарбаева, но верх взяли осторожные: мол, для этого у нас не хватит сил, это преждевременно. В целом на наших акциях мы выдвигали злободневные и принципиальные требования общественно-политического характера. А это, конечно, не могло понравиться власти. В какой-то момент она поняла, что «Азат» не ручная, а реальная оппозиция. И было принято решение подавить движение.

— По-всякому. К примеру, когда Алтынбек Сарсенбаев перешел в оппозицию, мы с ним много беседовали по этому поводу. Однажды он сказал, что горько жалеет о том, что его коллеги и он сам, находясь во власти, делали все для того, чтобы подавить «Азат».

— Из азатовцев импичмента требовали я и редактор газеты «Азат» Батырхан Даримбет. В газете «Азат» вышла моя статья, что интересно, также объемом в 40 машинописных страниц, с заголовком, если перевести с казахского, «Казахстан в когтях трех чудовищ». Статья вышла 12 сентября 1992 года. В ней я подробно проанализировал политику Назарбаева того времени.

Я был активным участником всех политических событий в Казахстане конца 1980‑х и начала 1990‑х. И в 1992 году уже прекрасно понимал роль Назарбаева в них. О чем и написал в статье. А закончил ее таким резюме: «Назарбаеву я не верю, поэтому не возлагаю на него никаких надежд». Когда я стал депутатом Верховного Совета РК І созыва, Назарбаев пригласил меня на личную встречу первым из оппозиции. Мы с ним почти два часа разговаривали в его кабинете.

— О разном. О деколонизации, о последствиях ядерных взрывов на СИПе, о состоянии казахского языка, о земле и так далее. К слову сказать, Назарбаев тогда заметил, что читал ту мою статью и даже процитировал концовку. И добавил, что я написал так, потому что многого не знаю. Я ответил: «Извините, я многое знаю, именно поэтому так написал».

 Аскар Машаев Фото: Руслан Пряников