Соединенные Штаты и Россия занимают противоположные позиции по многим глобальным вопросам, таким как аннексия Крыма, поддержка Россией президента Сирии Башара аль-Асада, вмешательство Москвы в конфликт вокруг Венесуэлы и другим. В отличие от недавних событий в Сирии и выхода США из договора о ликвидации ракет средней и малой дальности (РСМД), по которым можно судить, до какой степени далеко от идеала нынешнее состояние американо-российских отношений, Афганистан может стать точкой, где обе страны в состоянии найти общий язык. И Москва и Вашингтон помнят о своих потерях из-за афганского терроризма, и, несмотря на различие в долгосрочных стратегических целях, обе страны рассматривают военизированные повстанческие формирования как потенциальную угрозу своим национальным интересам. 

Кардинальное изменение российской политики в Афганистане 

Некоторые мотивы, стоящие за решением советского руководства ввести войска в Афганистан в 1979 году заключались в том, чтобы укрепить прокоммунистическое правительство и нейтрализовать формирующееся неонационалистическое и исламистское движение. Однако, если судить по вмешательству в Сирии, за нынешними действиями Москвы в Афганистане можно увидеть совершенно новую парадигму российской внешней политики. Россия рассматривает сложившуюся обстановку в соседнем государстве как возможность впервые с 1989 года восстановить здесь свое прежнее влияние. 

Сегодня для защиты своих интересов в Афганистане Россия предпочитает использовать дипломатические рычаги и политическое влияние. После отказа от прежней политики, которая привела к советско-афганской войне, Россия, похоже, не заинтересована в применении здесь жесткой силы. Скорее, она готова сделать основной акцент на использовании своих растущих связей с различными заинтересованными сторонами внутри и за пределами страны. 

С середины девяностых годов Москва неуклонно развивала связи с основными действующими силами Афганистана, в том числе с частями бывшего Северного альянса – узбекскими и таджикскими группировками – а также, что представляется наиболее важным, с афганскими талибами. В первые дни войны, которую Соединенные Штаты начали в Афганистане, Россия с готовностью оказывала поддержку военным операциям Вашингтона. Однако, с течением времени, как Москва, так и Пекин, стали играть все более активную роль в налаживании диалогов и переговоров в рамках афганского мирного процесса. В прошлом афганские талибы поддерживали тесные связи с Ираном и Пакистаном. 

В Сирии террористическая группировка ДАИШ (ИГИЛ) потерпела решающее поражение, когда российская авиация пришла на помощь сирийской правительственной армии САР. Исходя из этого, вполне логичным представляется предположение, что ДАИШ не потеряла бы шансов на создание единого халифата, если бы не российское военное вмешательство на Ближнем Востоке. Таким образом, легко можно понять озабоченность Москвы по поводу растущей активности группировки «Вилаят Хорасан», местного филиала ИГИЛ, в Афганистане. 

Новые друзья 

Россия на протяжении многих лет, еще с царских времен, считала Центральную Азию своим задним двором. Будь то прямое военное участие, дипломатия или экономические меры, Россия видела свою задачу в том, чтобы не допустить захвата этого региона внешними силами. Москва будет рада увидеть, когда влияние США и НАТО в Афганистане, наконец, иссякнет. Более того, в ожидании нового политического климата в этой стране, Россия уже налаживает тесные связи с движением «Талибан». Беспрецедентным событием стало проведение встречи в Москве между делегацией афганских талибов и министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Провал переговоров между Соединенными Штатами и «Талибаном» может позволить России взять мирную инициативу в свои руки, особенно если учесть ее хорошие отношения с другими заинтересованными сторонами в регионе, такими как Иран, Пакистан и Китай. 

Независимо от конечного результата этих мирных переговоров, Россия сегодня занимает такую позицию, которая позволяет ей вести прямой диалог с большинством заинтересованных сторон в Афганистане. С точки зрения Москвы, идеальный афганский эндшпиль состоял бы в том, чтобы вытеснить США из страны и региона в целом, иметь дружественное правительство, способное обуздать терроризм на собственной земле, и приобрести инвестиционные возможности, прежде всего в нефтегазовом секторе, на которые давно «положили глаз» крупные российские компании. 

Хотя движение «Талибан» действительно набирает обороты в последние годы, вероятность того, что в будущем оно окажется самой влиятельной силой в центральном афганском правительстве, остается незначительной. Племенной и этнический состав страны таков, что контроль над всей страной в руках той или иной группировки практически невозможен. 

Положительный момент для России на фоне возможного усиления конфликтов после провалившихся мирных переговоров заключается в том, что у нее установились хорошие отношения со многими крупными группировками страны. Будь то узбеки на северо-западе, проиранские шиитские и хазарские группировки на юге или пуштуны в восточных и центральных регионах, Россия в состоянии заполнить вакуум власти в стране, если и когда Соединенные Штаты решатся все же вывести свой воинский контингент из Афганистана. 

В более широком геополитическом контексте Афганистан может стать еще одной возможностью для России восстановить свое влияние и укрепить стратегические позиции в регионе, как это уже было сделано в Сирии.