В августе 2021 года общественности был представлен второй официальный приют для бездомных собак с говорящим названием "Мехр". Он стал социальным проектом компании Akfa Group, которая построила, оборудовала и полтора года выступала главным спонсором шелтера. Предполагалось, что современное, красивое учреждение, оборудованное необходимой техникой, с собственной ветеринарной и кинологической службами, займется социализацией и подготовкой собак к дальнейшей передаче владельцам. Казалось бы, наконец, наша страна приблизилась к цивилизованному миру в вопросе отношения к бездомным животным. Но Узбекистан в очередной раз оказался не готов. Сегодня Akfa Group постепенно складывает с себя обязательства спонсора, а сотрудники приюта обивают пороги коммерческих организаций в поисках новых благотворителей для 1000 подопечных шелтера, на содержание которых требуется в среднем 235 миллионов сумов ежемесячно. При этом количество питомцев в приюте не уменьшается: по словам директора учреждения Елены Лысенко, в лучшем случае удается пристроить одну или две собаки в месяц. Мы не в обиде Вопрос о том, что Akfa прекратит финансирование, стоял и раньше. Еще весной прошлого года приют должен был найти новых спонсоров. Сотрудники "Мехр" обращались к разным компаниям – небольшим фирмам и крупным холдингам, однако никто не захотел брать на себя заботу о четвероногих. В итоге спонсорская компания продлила финансирование приюта до конца 2022 года. "Нельзя обвинять их в том, что они нас бросили. Компания сделала очень много для животных: построила красивый центр, оснастила его необходимой техникой и оборудованием. Идея была хороша, однако ее никто не подхватил. Очень мало кто хочет вкладываться в это дело, ведь для многих это "просто животные". Наше общество еще не готово к этому. Немногие понимают всю глобальность идеи: через братьев наших меньших учиться и учить других быть гуманными и милосердными", – отметила руководитель шелтера "Мехр" Елена Лысенко. Официально Akfa ушла, но продолжает платить сокращенную зарплату, оплачивать транспорт до приюта и обратно для сотрудников и счета за электричество. Команда шелтера может рассчитывать на эту поддержку еще три месяца. Затем финансирование прекратится полностью. "Сейчас мы находимся в подвешенном состоянии. Какие-то расходы мы тянем самостоятельно и на пожертвования общественности. Однако в целом лечение, вакцинация и стерилизация, зарплаты сотрудников, а также содержание огромного хозяйства, которое располагается на площади в один гектар, требуют колоссальных средств. Постоянно жить на сборы населения не получится. Да, и компании, к которым мы обращаемся с просьбой о помощи, видя эти суммы, пугаются", – поделилась директор приюта. Кроме того, камнем преткновения в вопросе поисков спонсора является то, что "Мехр" построен крупной компанией. Некоторые организации просто не верят в то, что шелтер нуждается в финансировании. Это также влияет и на пристройство собак. "Люди думают, что нашим питомцам комфортнее жить здесь под покровительством богатого спонсора. Даже многие из тех, кто привозил нам собак, обещая периодически приезжать и помогать, забыли про свои обещания, надеясь, что у тех все хорошо. Да, эти полтора года нам было легче закрывать финансовые вопросы. Но это время прошло, и сейчас мы практически в равных условиях с другими приютами: нам также не хватает рук и средств на нужды питомцев, а собакам все также нужны дом и любящие хозяева", – отметила Елена. Что дальше? "Мы не можем урезать расходы на питание: это грозит драками и погрызами между собаками, упадком иммунитета и в конечном итоге смертью питомцев. Возможно, снова придется сокращать штат сотрудников, хотя нас и так осталось немного. Но мы просто не можем платить всем зарплаты. Вообще, нам очень страшно думать обо всем этом. Мы с соучредителями и волонтерами стараемся гнать эти мысли, надеемся на лучшее, что спонсоры все же найдутся, и нам не придется отказываться от чьих-то услуг", – рассказала Елена Лысенко. В связи с сокращением спонсорской помощи, а впоследствии и персонала, оставшимся пришлось взять на себя ряд других обязательств и функций. Кинолог Алишер Джураев работает в приюте с самого начала. Раньше за кинологическую часть отвечали трое специалистов, сегодня он остался один. Кроме того, на нем лежит распределение задач между сотрудниками, уборка территории, готовка и кормление собак. "Обязанностей стало больше, но мы не жалуемся. Я не вижу ничего критического в том, что у спонсора поменялись планы. Не каждая компания может полтора года обеспечивать всем необходимым 1000 подопечных приюта и тех, кто за ними смотрит. Да, нам придется тяжело, но я уверен, мы сможем все преодолеть, если сплотимся. Нужно просто сжать зубы и кулаки и двигаться дальше. Однако ни в коем случае нельзя расстраиваться и опускать руки, чтобы не рождалось вопросов "А зачем мне это нужно?" Это грозит тем, что все развалится изнутри", – поделился кинолог. Будущее приюта Алишер видит в волонтерах, которые постоянно приезжают в приют и видят всю ситуацию изнутри. Их немного, но кинолог уверен, что благодаря медийности их будет становиться больше. Большой помощи от бизнеса он не ожидает. "Каждый из нас пытался подключить к вопросу финансирования своих знакомых из разных компаний, однако у всех свои приоритеты: кто-то сосредоточен на помощи онкобольным людям, у других свои социальные проекты. Не многие берутся помогать животным, вы и сами понимаете, какое у нас отношение к ним", – заключил он. Пусть люди хотя бы не делают ситуацию хуже Не унывает и Анастасия Нестерова, которая работает в приюте помощницей ветеринара. Ее история в "Мехр" началась с уличной собаки, которую она туда отправила и не могла не навещать ее. "Уколы делать умею, животных люблю, поэтому шла туда осознанно, чтобы помогать. Сегодня приют для меня – это второй дом. Общение с подопечными приюта всегда дарит море эмоций. Особенно сложно, когда собачки болеют. Животных много, у всех разные болячки, каждому питомцу нужен уход", – говорит девушка. Здесь она обрела нового друга. Небольшой пес без зубов на нижней челюсти, с немного кривыми из-за рахита передними лапками и косыми глазками, которого перевели из вольеров в медблок, долго отказывался есть. "Приходилось кормить его с рук. Обычно я не боюсь собак, но тогда этот пес был таким озлобленным, что мне было страшно. Две недели мы с ним знакомились и притирались друг к другу. В итоге сегодня у нас с ним такая любовь, что он даже если не видит, но всегда чувствует, когда я иду мимо вольеров. С ним гуляю только я, он больше ни с кем не хочет общаться. Такие собаки редко находят свои семьи, как правило, они на всю жизнь остаются в приюте. Таким хочется больше дарить любовь и заботу, чтобы они не чувствовали себя плохо", – рассказала Настя. Девушка также верит в лучшее будущее приюта. "Наш главный спонсор уходит, нам будет сложно, но, думаю, мы со всем справимся. У нас есть замечательные волонтеры, которые нам помогают. Мы периодически организуем сборы на определенные нужды, люди пока откликаются. Поэтому единственное, что хотелось бы сказать людям, чтобы они были добрее и ответственнее. Необязательно помогать, но пусть хотя бы не делают ситуацию хуже: не калечат животных на улице, не бросают их на произвол судьбы, наигравшись", – заключила она. Собакам нужна забота "Оглядываясь на эти полтора года, я понимаю, что сделано было очень много. Будет очень обидно, если все это пойдет прахом. Впрочем, мы настроены оптимистично. Да, нам немного голодно, мы все нервничаем, но не останавливаем поиски. Мы не просим брать нас на полное обеспечение, мы рады частичной или любой разовой помощи", – поделилась Елена Лысенко. Такие примеры подают сеть ресторанов "Япона мама" и компания Adler. Первая ежемесячно отправляет в приют 300-500 килограммов замороженных обрезков рыбы, вторая – передает 250-300 килограммов сухого корма. Поэтому помощь – это необязательно про деньги. Большим подспорьем станет и нематериальная помощь. Сегодня подопечными шелтера "Мехр" являются 1000 собак. И каждой из них нужны забота и любовь. "Пристраивать питомцев приюта удается с трудом: в лучшем случае 1-2 собаки в месяц – только в любящие руки, в собственный дом, как друга. У нас также есть программа опекунства. В свое время эта идея нам казалась просто гениальной. Нам хотелось привлечь к ней людей, которые по разным причинам не могут содержать питомцев в доме, но очень хотели бы. Программа предоставляет им возможность взять под опеку собаку и делать взносы на ее содержание. К ней можно приезжать в любое время, баловать ее вкусняшками, а самое главное – выгуливать, играть с ней, ведь собакам этого очень не хватает", – рассказала Елена. Но ожидания не совпали с реальностью. Сегодня из 1000 собачек только 15 находятся под опекой. Люди делают взносы, интересуются здоровьем и делами своего питомца, однако приезжать и заботиться о нем лично не позволяет работа. "Люди проникаются идеей, однако все не так просто. Не каждый может в свой единственный выходной приехать в приют, что в 80 километрах от Ташкента и посвятить свой день питомцу. Очень часто они рассчитывают на то, что работники приюта позаботятся об их подопечных. Однако наших сил уже не хватает заниматься собаками индивидуально. Сегодня мы успеваем выполнять только первостепенные задачи – накормить, подлечить, не допустить размножения внутри приюта. Поэтому нам очень хотелось бы, чтобы программа заработала так, как она должна – чтобы люди приезжали и дарили животным свою любовь", – заключила собеседница. Вопрос не решить без участия государства Брать под опеку новых питомцев приют уже не может. Ведь полтора года показали, что практически ни одна собака не приезжает здоровой с улицы или отловки. "Мы не можем держать их отдельно на карантине. Спасая одну такую собаку, мы можем потерять 10-20. А мы все-таки несем ответственность за безопасность тех, кого уже спасли. При этом, конечно, мы откликаемся на тяжелые случаи, когда собака имеет серьезные ранения и повреждения, поскольку у нас есть возможность обеспечить медицинский уход без каких-либо сборов. У нас три штатных ветеринара, своя хорошая аптека. Однако всех не спасти, и это очень печально", – поделилась директор шелтера. Ситуация будет оставаться печальной, пока наше государство не обратит свое внимание на законодательство. В среднем только по Ташкенту отлавливают 15 тысяч собак ежегодно. "При этом большая часть диких собак все же остается на улице и продолжает плодиться. Все это будет нарастать как снежный ком. Общество "Мехр ва окибат" совместно с депутатом Еленой Бабенко занимаются этим вопросом. Хотелось, чтобы этот закон приняли еще вчера, но увы мы топчемся на месте", – отметила она. Мысль о том, что вопрос не решить без участия государства, поддерживает и кинолог Алишер Джураев. "Оно должно заняться этой проблемой. Отношение населения к животным во многом зависит и от него. У нас даже нет специальных площадок для выгула собак. Выгуливая питомца, владельцы собак постоянно сталкиваются с недовольством соседей", – подытожил он.